Дудин монастырь расположен в полугоре высокого правого берега реки Оки напротив села Желнино, включенного ныне в черту города Дзержинска. К 1910-м годам его ансамбль еще существовал и состоял из ряда каменных построек, к которым относились Успенская церковь с приделом Николая Чудотворца (1677 г.), считавшаяся тогда приходским храмом села Подъяблонного Горбатовского уезда (ныне Богородского района Нижегородской области), колокольня (1593 г.), другие каменные хозяйственные и служебные сооружения, а также ограда.

Следует отметить, что в начале ХХ века, в отличие от последних лет советского периода, вопрос о том, считать или не считать бывший монастырь памятником не стоял: церковь села Подъяблонного значилась в списке древних храмов, составленном Нижегородской губернской ученой архивной комиссией (НГУАК). Другое дело, как и каким образом выполнялись те требования, которые из этого проистекали: несмотря на отсутствие общероссийского закона об охране «древностей», ремонтные, строительные, реставрационные и прочие работы на объектах, отнесенных к таковым, регламентировались. Существовал узаконенный порядок их проведения. В частности, Синод своим указом от 30 ноября 1909 года обязал епархиальное начальство согласовывать все «обновления в древних церквах» с Императорской Археологической комиссией (ИАК), являвшейся центральным государственным органом, которому был поручен надзор за состоянием памятников. На местах эти же функции выполняли общественные организации и общества, типа губернских ученых архивных комиссий.

Причиной проведения работ на Успенской церкви бывшего Дудина монастыря стало её плохое состояние, в которое она пришла к началу второго десятилетия ХХ века. Как писал в 1914 году Нижегородский церковно-общественный вестник, «продолжительное время не ремонтировавшийся храм этот в последние годы стал приходить в упадок. В некоторых местах его стены дали большие трещины; святые иконы так запылились и закоптели, что на них почти ничего нельзя было разобрать; церковная утварь, священные сосуды и принадлежности богослужения обветшали и не имели благолепного вида. Одним словом, как внешний, так и внутренний вид святого храма являл собой картину большого запустения»5. Инициатором работ выступили прихожане во главе с церковным старостой В.И. Козиным. Основными «жертвователями на храм» стали крестьянин села Желнино П.П. Кузнецов и потомственные почетные граждане А.Н. Маркова и А.В. Марков. Общее руководство работами было поручено гражданскому инженеру Л.Д. Агафонову, служившему тогда архитектором в Нижегородской городской управе. Видимо, такой выбор был обусловлен тем, что как раз в это время (1909-1911 г.г.) он строил комплекс сетевязальной фабрики в Желнино.

В октябре 1910 года Л.Д. Агафоновым была составлена смета на ремонт Успенской церкви, стоимость которых в окончательном виде составила 12 800 рублей. Она предусматривала подведение под храм новых фундаментов, перекладку перемычек, сводов, устройство бетонного основания под чугунный пол, устройство новых печей в помещении отапливаемой («зимней») части церкви, оштукатурку здания снаружи цементом и т.п. Кроме того предполагалось исправление части церковной ограды «для предотвращения от падения». Общий характер задуманного можно определить, пользуясь современной терминологией, как противоаварийные ремонтно-консервационные работы с элементами реставрации.

В апреле следующего года финансировавшие это мероприятие А.В. Марков и П.П. Кузнецов обратились к нижегородскому епископу Иоакиму с просьбой «разрешить приступить к работам, которые не могут иметь значение для храма как памятника старины». К таковым были отнесены замена опревших частей фундамента, ремонт и окраска крыши, ремонт штукатурки, поврежденной при осмотре стен, перекладка печей, устройство дренажа. Срочность своей просьбы «жертвователи» обосновывали двумя причинами: дешевизной рабочей силы до начала летнего строительного сезона, «а главное, чтобы при наивысшем в весеннее время подъеме грунтовых вод определить наиболее совершенные меры для отвода таковых и предохранения основания храма от подмыва». Указывалось, что если «не удастся приступить к работам теперь же, то мы рискуем потерять строительный сезон, а это может иметь для храма весьма вредные последствия». При этом было обещано «внутренних работ не касаться до рассмотрения этого вопроса Императорской Археологической комиссией». То есть, несмотря на довольно веские причины, проявилась попытка начать ремонт без согласования с надзирающей организацией. Резолюция епископа, последовавшая 25 апреля, гласила: «Разрешается». Ничего удивительного в этом не было. Как указывают исследователи истории реставрации в России, «лица и учреждения, использовавшие памятники, чаще всего, находились в оппозиции к Археологической комиссии и работавшим в том же направлении обществам».

Собственно, к моменту получения разрешения епископа работы уже велись. Как сообщал Л.Д. Агафонову староста церкви, 15 марта штукатур Я. Шамин начал очистку штукатурки. Таким образом, приход и духовные власти сразу же пошли на нарушение действовавшего порядка согласования и производства работ на памятниках. Более того, они так и «забыли» уведомить ИАК о начавшихся работах. Сделал это уже в августе 1911 года преподаватель одной из петербургских гимназий А.П. Колумбус – лицо постороннее. Любопытно его восприятие происходившего. В заявлении, направленном в ИАК, он, указав, что постройки Дудина монастыря пришли в ветхость и требовали поддержки, писал: «Местные благотворители решили подвести фундамент под храм и сделать капитальный ремонт, уничтожив при этом оставшуюся старину… Жаль было бы оставить этот заброшенный в глуши памятник без внимания и представить его разрушить его уже не времени, а людям… Местный архиерей разрешил перестройку с тем, чтобы с прежнего вида храма была снята фотография, чего еще до 20 июля не было исполнено…». Как мы увидим дальше, краски были сгущены, но тем не менее именно заявление А.П. Колумбуса заставило ИАК принять соответствующие меры.

23 августа 1911 года Императорская Археологическая комиссия обратилась в Нижегородскую духовную консисторию, с просьбой приостановить работы. Реакция епархиальных властей оказалась на удивление быстрой: 3 сентября в Петербург был направлен ответ, что по распоряжению епископа Иоакима работы в Дудине монастыре временно прекращены. Причем, в оправдание повторялось то, что «ремонт Успенской церкви села Подъяблонного разрешен для работ, не имеющих значения для храма как памятника старины и заключающихся в замене опревших частей фундамента новой кладкой на цементе, исправлении и окраске крыши, заделке цементным раствором штукатурки снаружи храма, отбитой для осмотра стен его, перекладке печей и устройстве дренажей».

Сразу же после этого Л.Д. Агафонов проинформировал нижегородского владыку о реально выполненном объеме работ, которые действительно носили противоаварийный характер, и просил разрешения на их продолжение. Обосновывалась просьба крайне плохим состоянием отапливаемого придела: «В настоящее время в теплой церкви крайне опасно совершать богослужение, так как часть свода над алтарем, опиравшаяся на деревянные балки, перекинутые над проходом в него из храма, грозит падением, вследствие того, что означенные деревянные балки пришли в ветхость, и масса части свода настолько нависла над проходом, что северные двери в иконостасе придела не могут быть уже открытыми настеж».

Следует отметить, что и Нижегородская губернская ученая архивная комиссия (НГУАК) оказалась не в курсе происходивших событий. Как говорилось в докладе члена комиссии А.И. Звездина, общественность, в лице НГУАК, начала действовать «в виду дошедших до нее слухов» и тоже только в августе 1911 года. 28 августа члены архивной комиссии А.А. Савельев, Н.И. Драницын, А.И. Звездин, производитель работ Л.Д. Агафонов и финансировавший ремонт А.В. Марков произвели осмотр Дудина монастыря.

В вышеупомянутом докладе, как раз и составленном по итогам этого осмотра, рисовалась плачевная картина состояния как всего монастырского ансамбля, так и самого Успенского храма: «…Сохранившиеся в настоящее время остатки его состоят из каменной старинной церкви, шатровой колокольни, части каменного, наполовину разрушенного, келейного корпуса и части ветхой каменной, местами также разрушенной, стены – ограды, которой когда-то был обнесен монастырь. И церковь, и ограда, и колокольня носят на себе следы полного запустения: забытый, заброшенный уголок старины! Груды кирпичного и бутового мусора у развалин ограды и келейного корпуса, зловещие трещины на церковном здании, облезлая синяя штукатурка (окраска), обвалившиеся карнизы окон и контрфорсов производят гнетущее впечатление… С наружной стороны церковь не поражает затейливостью архитектуры, но в этой простоте всюду чувствуется веяние далекой старины. Она миниатюрна, как большинство старинных церквей…». Далее А.И. Звездин указывал на поздние перестройки храма, в частности на «неумелую пробивку стен», как на причину, повлекшую за собой его разрушение. Причем, отмечал он, «трещины… настолько заметны, что невольно бросаются в глаза, и кажется, при взгляде на них, что здание как бы переламывается надвое…». Само собой, напрашивался вывод о своевременности начатого ремонта.

Указанный доклад, а также письмо Л.Д. Агафонова на имя епископа Иоакима дают представление о том, что было сделано к сентябрю 1911 года до приостановки работ Нижегородской духовной консисторией и о применявшейся тогда методике. Прежде всего, были проведены противоаварийные мероприятия: подведен новый фундамент, разрушившиеся перемычки заменены железными балками двутаврового сечения, заделаны трещины в стенах. Была также возобновлена штукатурка. До начала работ памятник был обмерен Л.Д. Агафоновым, им была выполнена его детальная фотофиксация. Исследовались и внутренние росписи храма. Старых росписей под штукатуркой обнаружено не было, а новые, по заключению академика архитектуры В.А. Покровского и «особой комиссии», командированной НГУАК, никакой ценности не представляли, как выполненные «неискусно» лет за 30 до этого местным иконописцем.

Единственным, что вызвало сожаление у представителей нижегородской научной общественности, явилась замена старых печей на новые, «негармонирующие с общим видом и всей обстановкой древней монастырской церкви», но, как посетовал А.И. Звездин, «поделать с этим теперь уже ничего нельзя». Другое замечание НГУАК, касающееся крыльца церкви, прежде открытого с трех сторон, было принято к исполнению: с целью сохранения старого вида, решили не перестраивать его в закрытую паперть, а ограничиться «перекладкой обветшалых каменных столбов и устройством железных навесов». Еще одно пожелание касалось снятого прежде с храма старинного кованого креста: члены комиссии высказались за водружение его на свое место. Вместе с тем, как указывалось в докладе, «осуществить это, наверное, не удастся, так как по мнению архитектора главка церкви едва ли будет в состоянии выдержать тяжесть креста».

Устроители работ, судя по докладу, прислушались к мнению комиссии относительно судьбы руинированных остатков монастырского корпуса, который предполагалось разобрать, с тем, чтобы затем выстроить новые помещения для церковной прислуги. Принятое решение состояло в том, чтобы укрепить его стены и наглухо закрыть, тем самым проведя консервацию здания. Обусловливалось это стремлением сохранить корпус как памятник старины. Оштукатурка цементным раствором церкви, а также колокольни, устройство у ее входа каменного навеса для отвода воды, стилизованного под XVII век, не вызвали каких-либо замечаний и возражений, во всяком случае, в докладе А.И. Звездина о них ничего не сказано. В целом же, комиссия НГУАК отметила, что ремонт ведется «под личным наблюдением опытного архитектора Л.Д. Агафонова, выполняющего необходимые работы с соблюдением всех требований, какие можно предъявить к подобному памятнику старины». Вывод, сделанный после осмотра монастыря в августе 1911 года, гласил, что, «судя по плану намеченных работ, при соблюдении указаний членов архивной комиссии, забытый памятник старины существенно не пострадает, а, напротив, будет сохранен и предохранен от неминуемого и быстрого разрушения».

Императорская Археологическая комиссия, как высший надзирающий за охраной памятников орган, также продолжала следить за реставрацией ансамбля Дудина монастыря. 19 сентября она запросила о предоставлении ей фотографий, проектной документации и обоснования принимаемых решений для рассмотрения на специальном реставрационном заседании, что и было исполнено Л.Д. Агафоновым. 21 декабря 1911 года он лично передал П.П. Покрышкину, члену ИАК, одному из виднейших реставраторов того времени, чертежи, 28 фотоснимков, свою краткую пояснительную записку и другие материалы, касающиеся ремонтных работ в монастыре, для принятия решения. Среди них был и доклад А.И. Звездина. Кроме того, 2 января 1912 года Нижегородская духовная консистория еще раз переслала ИАК этот доклад, что можно рассматривать как официальное признание местными духовными властями выводов, сделанных нижегородской научной общественностью.

Реставрационное заседание ИАК с вопросом о Дудине монастыре в повестке дня состоялось 25 января 1912 года. Его протокол, дающий представление о механизме принятия решения этим органом власти, был опубликован в «Известиях Императорской Археологической комиссии». К заседанию, помимо присланных из Нижнего Новгорода документов, были подобраны имевшиеся в распоряжении ИАК материалы ранее проведенных исследований памятника и публикации по нему (Л.В. Даль, архимандрит Макарий и др.). На самом заседании в общепринятом порядке было «доложено делопроизводство» по объекту: освещена история вопроса, оглашены позиции Нижегородской духовной консистории, ходатайствующей о разрешении ремонта в предположенном проектом Л.Д. Агафонова объеме, и членов НГУАК, комиссионно осмотревших Дудин монастырь, отмечены ценные предметы внутреннего убранства Успенской церкви. Видимо, принимавших участие в заседании удовлетворили объем и качество предоставленной информации: протокол не отразил каких-либо дискуссий по обсуждавшемуся вопросу. Отмечено лишь мнение академика архитектуры Е.А. Сабанеева, обратившего внимание на то, что «окна не соответствуют времени храма» и «весьма портят фасад». Однако выводов из этого не последовало.

Опубликованное постановление реставрационного заседания ИАК гласило: «1) разрешить ремонт церкви, корпуса и ограды; 2) навеса у колокольни не допускать; 3) просить водрузить на храм старый крест; 4) для решения вопроса об исправлении икон, если таковое предполагается, потребовать заключения специалиста». Более подробно о принятом решении говорилось в письме, отправленном Нижегородской духовной консистории 28 января: «…Императорская Археологическая комиссия имеет честь уведомить консисторию, что к окончанию предложенного ремонта в древних зданиях Дудина монастыря Горбатовского уезда, подробно изложенного в смете от 4 октября 1910 года и в пояснительной записке инженера Агафонова, доставленных в комиссию им лично, с ее стороны препятствий не встречается, исключая, впрочем, навес над входом в колокольню. Древний крест должен быть водружен на главу церкви. Что же касается исправления икон и иконостасов, то, если таковое предполагается, о них должно быть возбуждено особое ходатайство с представлением совершенно необходимого заключения кого-либо из известных специалистов иконописцев-реставраторов…».

Таким образом, высший надзирающий за памятниками орган признал правомочными осуществленные и намечаемые Л.Д. Агафоновым ремонтные работы, а также приемы их проведения. Исключение, как мы видим, составил лишь навес у колокольни. Здесь специалисты из Петербурга не поддержали своих нижегородских коллег, допускавших возможность стилизаторства, и высказались против его устройства даже в ущерб нормальной эксплуатации «живого» древнего памятника. Сохранение его общего внешнего вида оказалось для них приоритетней: ИАК прилагала много усилий для предотвращения подобных переделок.

Вместе с тем, судя по статье, опубликованной в «Нижегородском церковно-общественном вестнике», при ремонте Успенской церкви были также осуществлены работы, о которых ничего не говорилось в постановлении ИАК, а именно: чугунные полы в алтарях и деревянные в притворе и на паперти были заменены на цементные, в окна вставлены новые рамы, произведены окраска наружных и внутренних стен, роспись их в основном помещении храма, подведены новые фундаменты под него. Поскольку смета и пояснительная записка Л.Д. Агафонова имелись в распоряжении Императорской Археологической комиссии, можно сделать вывод, что она была в курсе указанных работ и согласилась с ними «по умолчанию». У нас нет сведений о водружении на храм старого креста, как того требовала ИАК. Скорее всего, вызолоченным оказался имевшийся на главе крест. Также был позолочен крест на колокольне.

Известные нам документы не говорят о каком-либо механизме контроля со стороны Императорской Археологической комиссии за выполнением принятого в отношении Дудина монастыря решения. Последующая переписка между Л.Д. Агафоновым и П.П. Покрышкиным, сохранившаяся в деле, заведенном в этом учреждении, касается уже реставрации икон Успенской церкви, производившейся в 1912 году. Из нее видно, что последний внимательно следил за ее ходом, считал выбор иконописца из села Палех Н.Н. Сафонова в качестве реставратора неудачным: «Это наименее надежный мастер и требует особенно тщательного наблюдения». По настоянию П.П. Покрышкина фотографии икон до и после расчистки должны были своевременно предоставляться в ИАК. Нижегородская духовная консистория согласилась с этим требованием. В деле ИАК ничего не говорится об иконостасах церкви, хотя известно что подряд на их позолоту «с добавлением поломанной и утерянной резьбы». 5 ноября 1911 года заключил мастер Г.Н. Викулов, обязавшийся закончить все работы к 1 августа следующего года. Видимо, этот вопрос не обсуждался с Археологической комиссией.

Строительство в Дудине монастыре продолжалось и после окончания работ на Успенской церкви. Оно было направлено на нормальное функционирование храма как приходского. К августу 1914 года на бывшей монастырской территории появились каменный дом для священника, деревянный для диакона и псаломщика, тесовые дворы с сеновалами, конюшнями и хлевами, каменный погреб, амбар и баня. Судя по всему, ни ИАК, ни НГУАК практически не контролировали процесс их возведения. Это свидетельствует, что проблема непосредственного окружения древних монастырских зданий и, по сути дела, докомпановки архитектурного ансамбля выпала из поля зрения надзирающих организаций. Известно лишь, что в сентябре 1913 года по запросу Л.Д. Агафонова НГУАК высказалась о желательности сохранения сторожки при Дудине монастыре «как памятника старины». Подобный ход событий считался в то время вполне возможным, поскольку речь шла о действующем церковном приходе. «Живой» характер памятника в некоторых случаях приводил к мысли о допустимости его современного «развития», придания ему каких-то дополнительных черт, актуальных с точки зрения его утилитарного использования…».

Итак, ремонтно-реставрационные работы, произведенные в Амвросиеве Дудином монастыре в 1910-е годы, наглядно отражают различное отношение к памятникам органов (государственных, научно-общественных), контролирующих их охрану, и пользователей этими памятниками (приход, епархия) и, соответственно, довольно непростые отношения между ними, возникающие по этому вопросу. Вместе с тем, они показывают, что при обоюдном желании, основанном, естественно, на верховенстве действующих норм права, соблюдении законодательства, можно найти вполне приемлемое для обоих сторон решение. Что же касается самих работ, проведенных Л.Д. Агафоновым на Успенской церкви, то их методика и практика вполне отвечала уровню, достигнутому отечественной реставрацией того времени. Главным итогом их стало выведение памятника из аварийного состояния и последующее нормальное функционирование его как культового объекта.

А.И. Давыдов, Ремонтно-реставрационные работы начала ХХ века в Амвросиеве Дудине монастыре в свете взаимоотношений между органами охраны памятников, общественностью и епархиальными властями.

Оранский монастырь

• Как доехать в Оранки из Нижнего Новгорода

• История Оранского монастыря

• Оранский Богородицкий мужской монастырь сегодня

к списку городов и достопримечательностей Нижегородской области

Село Оранки и Оранский монастырь находятся в Богородском районе Нижегородской области, в 100 км от Нижнего Новгорода.

Как доехать в Оранки из Нижнего Новгорода

В Оранки на автобусе

Доехать можно с пересадкой в Богородске. До Богородска – на автобусе с автовокзала «Щербинки». В Богородске на автостанции пересесть на автобус №115 Богородск – Оранки (время отправления 8.30; 12.00; 16.20). В Оранках на автобусной остановке есть обратное расписание.

От автобусной остановки идти по асфальтовой дороге, мимо магазинов, до синих ворот в монастырь.

В Оранки на автомобиле

По Богородской трассе. Доехать до поста ДПС перед поворотом на Богородск. От поста ехать по главной дороге (по трассе на Павлово). Через 8 км будет перекресток, где нужно повернуть налево по указателю на Оранки, Ключищи (перед этим будет еще один поворот на Лакшу, туда поворачивать не нужно).
От трассы ехать по асфальтовой дороге, покрытие хорошее. Дорога очень живописная. Снова будет поворот налево с указателем на Оранки. Всего от трассы до села Оранки — 36 км.

Въехав в Оранки, ехать по асфальтовой дороге, мимо автобусной остановки, проехать мимо двух магазинов до синих ворот в монастырь. Ворота нужно открывать самим. На территории Оранского монастыря есть большая парковка.

Общее расстояние от Нижнего Новгорода до Оранок – около 100 км.

Координаты монастыря: N 55° 53′ 41» ; E 43° 42′ 53,8»

Схема проезда Нижний Новгород — Оранки

История Оранского Богородицкого мужского монастыря

Оранский Богородицкий мужской монастырь был основан в 1634 году дворянином Петром Андреевичем Глядковым.

В 1629 году Петр Андреевич тяжело заболел и дал обет посетить Москву и поклониться Владимирской иконе. Съездив и получив исцеление, он заказал снять с Владимирской иконы точный список.

Спустя несколько лет после чудесного исцеления, Петр Андреевич услышал во сне повеление построить на горе храм во имя Владимирской иконы Богоматери и незамедлительно приступил к строительству храма. Храм был воздвигнут на Словенской горе за 3 месяца. В 1642 г. Петр Андреевич Глядков, приняв постриг с именем Павел, переселился в обитель на жительство. Обитель называлась тогда Оранской Пустынью.

Еще в самые первые годы существования обители произошло более 500 чудесных исцелений от Оранской иконы. Молва о чудотворной иконе стала распространяться в народе, и толпы богомольцев непрестанно посещали обитель. В 1771 г. во время эпидемии моровой язвы произошло чудесное исцеление жителей Нижнего Новгорода через чудотворную Оранскую икону. С той поры ежегодные крестные ходы в Нижний Новгород, Павлово и Арзамас давали обители хорошие доходы и обеспечивали ее существование.

В начале XIX в. в монастыре началось большое строительство — были сооружены большой собор Владимирской иконы Божьей Матери (1804-1819 гг.) , церковь Рождества Пресвятой Богородицы (1830-1837 гг.), каменные корпуса, каменная часовня над источником и другие постройки. В 1867 г. Оранский Богородицкий монастырь был возведен в ранг первоклассного монастыря и вверен в непосредственное управление Епархиальному архиерею.

Революция 1917 г. тяжело сказалась на судьбе Оранского монастыря. В 1918 г. был арестован и расстрелян архимандрит Августин, имущества монастыря реквизировано и разворовано.

В 1920 г. монастырь прекратил свое существование. Каких только учреждений не видел монастырь с тех пор и до 90-х годов 20 века. В разные годы в нем размещались дом престарелых, народный театр, лагерь для интернированных поляков и чехов, лагерь для военнопленных немцев, колония для несовершеннолетних, лечебный трудовой профилакторий (ЛТП).

В настоящее время идет восстановление Оранского Богородицкого монастыря и возвращение ему первоначального исторического облика, в стенах обители возрождается монашество.

Оранский Богородицкий мужской монастырь сегодня

Купола Оранского Богородицкого монастыря видны издалека, еще при подъезде. Ярким пятном выделяются они на фоне простых деревенских домов. Монастырь обнесен кирпичным забором, есть ворота, вход в монастырь — свободный.

Доминирующими на территории Оранского монастыря являются собор Владимирской иконы Божьей Матери (там хранится Оранская икона Божьей матери) и церковь Рождества Пресвятой Богородицы. Оба храма проходили реставрацию совсем недавно, частично работы еще ведутся. Храмы действующие, проводятся службы.

Также недавно отреставрирована Петропавловская церковь. Хотя с виду и не скажешь, что это церковь — она представляет собой выделенный главкой храм в двухэтажном кирпичном здании трапезного корпуса.

А вот колокольня кардинально перестраивается. Колокола — большой и несколько маленьких — спущены вниз и тихо дожидаются своего часа.

Территория Оранского монастыря небольшая, чистая, ухоженная. Есть небольшой огород, где выращиваются овощи и цветы. Из монастырских построек — братские дома, старый архиерейский дом и огромный корпус для паломников.

А еще при Оранском монастыре есть святой источник. Построена крытая купальня.

В монастыре можно купить продукты животноводства — яйца, творог, молоко.

Телефон Оранского монастыря (83170) 4-55-45.

Усердно помолившись, он отправился в Москву к патриарху Иоасафу, рассказал ему все, что было, и просил грамоты на сооружение храма в честь Владимирской иконы Богоматери на Словенской горе. После получения грамоты он водрузил крест на указанном месте и немедленно приступил к строительству храма, который был возведен в течение 2-3 месяцев и освящен в 1634 году. Вокруг храма было построено несколько деревянных келий, где жили восемь старцев во главе с иеромонахом Феодоритом, совершавшим богослужение.
В 1642 году Петр Андреевич Глядков, приняв постриг с именем Павел, переселился в обитель на жительство. А в 1665 году он был пострижен в великую схиму с оставлением прежнего имени. В 1665 году основатель монастыря схимонах Павел был злодейски убит разбойничьей шайкой из окрестных мордовских сел, ночью напавшей на обитель.
В самые первые годы существования обители от Оранской Владимирской иконы происходили чудесные знамения и исцеления, которых было более 500. Молва о чудотворной иконе распространилась повсеместно, и большое количество богомольцев посещали обитель.
В XVIII столетии при архимандритах Афанасии и Иоакиме монастырь был перестроен. Вместо деревянного храма, построенного еще Глядковым, возвели каменный, тоже в честь Владимирской иконы Божией Матери. Вблизи церкви была устроена каменная колокольня, а около монастыря — каменная стена. В стене над Святыми вратами была устроена небольшая церковь в честь святых апостолов Петра и Павла. Для настоятеля и братии построены каменные кельи.
В 1720 году указом Петра I была приписана к монастырю Кресто-Маровская Воздвиженская пустынь, находившаяся в Василевском уезде на берегу реки Имзы близ села Быковка. Эта пустынь из-за бедственного состояния монастыря не была упразднена, а существовала под ведением Оранского архимандрита до 1771 года, когда она была разграблена и сожжена Пугачевым. Во время правления Екатерины II, когда у монастыря были отобраны все земли, братии было 19 человек.
В 1771 году во время эпидемии моровой язвы произошло чудесное избавление Нижнего Новгорода через чудотворную икону «Оранская». После этого ежегодные постоянные крестные ходы в Нижний, Павлово и Арзамас дали обители обильные доходы и навсегда обеспечили самостоятельное существование Оранской обители.
В начале XIX века началось большое строительство. С 1801 по 1837 годы были сооружены большой летний собор Владимирской иконы Божией Матери, теплая церковь трехпрестольная пятикупольная, однопрестольная церковь в трапезном корпусе во имя святых апостолов Петра и Павла, пять каменных корпусов, каменная часовня над источником, конный каменный двор и другие постройки.
В 1867 году Оранский Богородицкий монастырь был возведен в ранг первоклассного монастыря с оставлением на общежительных правах и вверен в непосредственное управление епархиальному архиерею. В это же время при монастыре было училище для сирот — детей священнослужителей. Все учащиехся и учителя находились на монастырском содержании.
В 1905 году в монастырском лесу был основан скит с построенной в нем каменной церковью в честь Успения Божией Матери. К 1907 году в нем уже жило 27 монахов.
Революция 1917 года стала тяжелым ударом для Оранского монастыря. В 1918 году был арестован и расстрелян архимандрит Августин, в этом же году реквизированы и разворованы местными жителями хуторское хозяйство и часть построек скита. В 1920 году монастырь прекратил свое существование. На территории монастыря был открыт дом для престарелых, в постройках разместились административные службы, а один корпус был предоставлен оставленной братии во главе с архимандритом Димитрием (Архангельским). В 1921-1923 годах был организован церковный приход, но в 1928 году и он был упразднен, а архимандрит Димитрий расстрелян.
В период с 1939 по 1941 год монастырь стал убежищем для интернированных иностранных послов и их семей, работников самих посольств. Во время Великой Отечественной войны в 1941 году здесь был организован лагерь для пленных немцев. Первая партия пленных немцев прибыла сюда в декабре 1941 года, а последние покинули лагерь в марте 1950 года.
Затем здесь была создана воспитательно-трудовая колония для несовершеннолетних подростков. В период с 1971 по 1985 год в бывшем монастыре размещался мужской лечебно-трудовой профилакторий, а затем женская исправительно-трудовая колония. Лишь в 1993 году колония эта была ликвидирована, и Оранский монастырь был вновь возвращен Русской Православной Церкви.
В 2008 году благодаря усилиям многих священнослужителей, сотрудников Нижегородской епархии и светских лиц обители была возвращена чудотворная Оранская икона Божией Матери, в свое время положившая основание монастырю.

Когда я начал готовить поездку по нижегородской области мне нужно было чем-то разбавить дорогу из Нижнего в Дивеево, и Оранский монастырь оказался как нельзя кстати. Он хоть и находится немного в стороне от дороги на Дивеево, но в маршрут вписался идеально. Правда, впоследствии план передвижения пришлось поменять: и навигатор и Яндекс.карты предлагали непроходимый вариант проезда.

Свернув с трассы, огибающей Богородск, наш Форд устремился к селу Оранки. Дорога проходит не только через несколько небольших деревень, но и мимо баз отдыха. Уверен, летом сюда приезжает много отдыхающих.

Березки в чистом поле:

Число встречных и попутных машин на протяжении всей дороги от Богородска едва ли превысило 10. Асфальт почти все время был скрыт под ледяной коркой:

Въезжаем в Оранки. Дома вдоль главной дороги ухоженные и приличные, то ли монастырь дает возможность прямо или косвенно зарабатывать жителям села, то ли дома давно скупили обеспеченные люди, чтобы жить или отдыхать поближе к святыне.

Кошка:

Краткая история монастыря: Ора́нский Богоро́дицкий монасты́рь — мужской монастырь Нижегородской епархии Русской православной церкви. Расположен в селе Оранки Нижегородской области. Основан в 1634 году как пустынь дворянином П. А. Глядковым, в честь Оранской иконы Божией Матери.

Жившие в окрестностях обители язычники — мордвины не раз делали на нее набеги и в один из них разграбили ее и умертвили ее основателя Петра Гладкова. После этого обитель пришла в запустение. Но, будучи восстановлена в 1700 году, она сделалась центром христианского просвещения для язычников — мордвинов.

В ночь с 17 на 18 августа 1918 года на острове Мочальном, на реке Волге вблизи от Нижнего Новгорода, были расстреляны 15 монахов Оранского монастыря, его настоятель архимандрит Августин и настоятель церкви Казанской иконы Божией Матери Николай Орловский. В 1920 году монастырь был закрыт, возрожден в 1993 году. К лету 2009 года были побелены все три храма обители, сделан ремонт в братском корпусе. Вокруг монастыря возведена кирпичная ограда, установлены главные ворота.

Полную историю можно прочесть на сайте монастыря.

Общий вид:

Все последние годы территория восстанавливается, но работа до сих пор не закончена. В строительных лесах стоит собор Владимирской Иконы Божией матери (1804-1819 гг.):

Внутри храма ведется роспись стен. Сначала мы подумали, что все написанное новое, но потом заметили, что это реставрированная роспись прошлого. В результате того, что все краски свежие внутри собор выглядит очень светло:

Рядом церковь Рождества Богородицы (1837-1838 гг.). Знаменитая чудотворная икона Оранской Божией Матери сейчас доступна здесь:

Колокола. На заднем плане видно кирпичную колокольню, строительство которой еще не закончено. Похоже, колокола предназначены для башни.

Это здание благочиннического корпуса (1811 г.). Сейчас, как и во времена постройки этого здания, здесь трудятся запряженные в повозки лошади:

Территория монастыря небольшая, и в каждом его углу кипит работа. Монастырь возрождается. Сейчас с трудом верится, что еще двадцать лет назад здесь была женская исправительно-трудовая колония, а 30 лет назад – мужской лечебно-трудовой профилакторий, а до этого колония для несовершеннолетних и лагерь для военнопленных немцев.

Трапезный корпус, вид от главных ворот:

И вид с другой стороны. Рядом – настоятельский корпус (тоже 1811 г.):

Больничный корпус, за ним – гостиничный корпус (1865 г.):

Братский корпус:

Старое здание за монастырской стеной, от него можно спуститься к святому источнику:

Провожать нас вышел монастырский кот. Не избалованный лаской он долго нас не отпускал и лез на руки:

Далее мы хотели выехать в противоположную сторону на прямую дорогу к Арзамасу и сократить 40 км пути, но местные единогласно сказали нам, что туда и летом-то не пробраться. И пришлось нам возвращаться к Богородску, откуда до Дивеево километров 150.

Сосновый бор на обратной дороге:

13 марта 2004 года, 09:46

Нижний Новгород. РИА «Кремль». 9 марта. (корр. Т. Юхманова) — В Оранском Богородицком мужском монастыре начались восстановительные работы. Об этом сообщает сайт Нижегородской епархии.

Восстановительные работы начались пока в зимнем храме во имя Рождества Пресвятой Богородицы.

21 сентября 2004 года монастырь отметит свое 370-летие. Оранский Богородицкий мужской монастырь — одна из древнейших обителей Нижегородской епархии.

К этому времени в обители предстоит сделать: ремонт архиерейского корпуса, спроектировать и изготовить купола на зимнем храме, ремонт правого предела зимнего храма, ремонт корпуса для паломников, устройство водопровода и канализации, дороги к монастырю, возведение монастырской стены, ремонт летнего храма, ремонт храма Петра и Павла, газификация монастыря, обустройство источника и озеленение территории.

Юбилейные торжества пройдут 2—4 октября. Планируется провести конференцию «Оранские чтения», крестный ход с чудотворной иконой Божией Матери «Владимирская — Оранская.

СПРАВКА: В монастыре действовало училище для сирот — детей священнослужителей, с принятием всех учащихся и учителей на монастырское содержание.

В 1905 г. в монастырском лесу был основан скит с построенной в нем каменной церковью в честь Успения Божией Матери. К 1907 г. в нем уже жило 27 монахов.

В 1918 г. был арестован и расстрелян архимандрит Августин, в этом же году реквизированы и разворованы местными жителями хуторское хозяйство и часть построек скита.

В 1920 г. монастырь прекратил свое существование. На территории монастыря был открыт дом для престарелых, в постройках разместились административные службы, а один корпус был предоставлен оставленной братии во главе с архимандритом Димитрием (Архангельским). В 1921—1923 гг. был организован церковный приход, но в 1928 г. и он был упразднен, а архимандрит Димитрий арестован.

В 30-е гг. на территории монастыря действовали различные организации, в том числе народный театр в теплой церкви. В 40-е гг. — лагерь для интернированных поляков и чехов, а потом, с 1942 до 1950 г. — лагерь для военнопленных немцев. С 1952 по 1972 гг. — колония для несовершеннолетних, и с 1972 по 1993 гг. — лечебный трудовой профилакторий (ЛТП).