Какие географические объекты названы в честь Витуса Беринга?

Датчанин по происхождению, но русский по службе и заслугам Витус Беринг (Vitus Jonassen Bering) — он же Иван Иванович Беринг (попробуй выговори — Витус Ионассен!) много лет своей жизни посвятил изучению дальневосточных берегов России. Там он открыл пролив между Азией и Америкой, который был назван в его честь не кем иным, а самим Джеймсом Куком (первое) — Берингов пролив. Пока плавал со своими экспедициями командор Беринг открыл группу островов, также названную (по крайней мере так считается) в его честь (второе) — Командорские острова. А самый большой среди этих островов вообще без обиняков назвали островом Беринга (третье). Здесь, кстати, командор и похоронен. Ну и море вокруг островов и в непосредственной близости к проливу также носит имя Беринга (четвертое) — Берингово море. А еще в тех же краях, на Чукотке, имеется мыс его имени (пятое) — мыс Беринга.

Дальше пойду без счета.

На Аляске есть самый крупный ледник в горах — Беринг называется. Воды этого ледника питают озеро, носящее имя Витус — не трудно догадаться, в честь кого. Из ледника и озера получается полное имя: Беринг Витус.

Археологи пошли еще дальше и назвали когда-то существовавшую область, состоящую из современных Чукотки и Аляски и перешейка, когда-то их соединяющего, Берингией.

На Чукотке есть поселок Беринговский.

На Севморпути трудился когда-то дизель-электроход «Витус Беринг», а сейчас для обеспечения разработок на шельфе на плаву многоцелевое судно под тем же именем.

У «Аэрофлота» есть самолет «Витус Беринг», а на Аляске вообще целая авиакомпания — «Bering Air».

Улицы и переулки в разных городах считать не будем — много их есть.

Но и на родине мореплавателя не забыли — там часы его имени выпускают: «Bering»

Вот такой он был, Витус Беринг.

Жизнеописание

• 1715 — закончил Московскую навигационную школу.
• 1721 — закончил Петербургскую морскую академию, получив звание унтер-лейтенанта и назначение на Балтийский флот.
• 1722 — возвращён в Морскую академию в качестве преподавателя навигации.
• 1725 — произведён в лейтенанты и направлен помощником Витуса Беринга в Первой Камчатской экспедиции (1725—1730). На пути следования определил 28 астрономических пунктов, что позволило впервые выявить истинную широтную протяжённость Сибири. На боте «Святой Гавриил» совершил плавание от устья реки Камчатки на север для поиска пролива между Азией и Америкой.
• 1728 — получил чин капитан-лейтенанта.
• 1733—1741 — участник и один из руководителей Второй Камчатской экспедиции на пакетботах «Святой Пётр» и «Святой Павел». В 1740 экспедиция основала на полуострове Камчатка Петропавловскую гавань, увековечив названия своих кораблей. В плавании 1741 года суда Беринга и Чирикова в тумане потеряли друг друга и далее действовали самостоятельно. 15 июля 1741 года А. И. Чириков на пакетботе «Святой Павел» достиг северо-западного побережья Америки (это было второе посещение русским судном американского берега после М. С. Гвоздева и И. Федорова на боте «Св. Гавриил» 21 августа 1732 г.), а затем прошёл вдоль её берегов на север и на обратном пути открыл ряд островов Алеутской гряды (Умнак, Адах, Агатту, Атту), нанеся их на карту.
• 1742 — участвовал в поисках пакетбота «Святой Пётр». В дальнейшем участвовал в составлении карты русских открытий в Тихом океане по итогам Камчатских экспедиций.
• 1746 — директор Морской академии в Санкт-Петербурге. Был женат и имел двоих сыновей и трёх дочерей.
• 7 сентября 1747 — Алексею Чирикову был пожалован чин капитан-командора с переводом в Москву, где он руководил Московской конторой Адмиралтейств-коллегии, но вскоре скончался от туберкулёза и последствий цинги.

АЛЕКСЕЙ ИЛЬИЧ ЧИРИКОВ

Воспитанник Морской Академии, лучший ученик ее первого выпуска, Алексей Ильич Чириков при выпуске, по распоряжению Петра I, присутствовавшего на экзаменах, был произведен сразу в унтер-лейтенанты (второй офицерский чин тогдашнего флота). После трех лет практического плавания на кораблях Балтийского флота он вернулся обратно в Морскую Академию, но уже в качестве преподавателя — таково было решение Адмиралтейств-коллегий.

«Сентября 18, 1742 года, по доношению лейб-гвардии капитана Казанского, в Кронштадт к командующему флагману послать указ, которым велеть морского флота унтер-лейтенантов Алексея Чирикова и Алексея Нагаева для определения в Академию, к обучению гардемарин, прислать в Коллегию без умедления».

Об успехах Чирикова на педагогическом поприще говорит постановление Адмиралтейств-коллегий о производстве, которое утвердил Петр I незадолго до назначения Чирикова в Первую Камчатскую экспедицию. Представляя Петру свое решение о внеочередном присвоении Чирикову звания лейтенанта, Адмиралтейств-коллегия указывала на педагогические способности Чирикова и отличное знание им теории военно-морского дела. В частности, в постановлении Адмиралтейств-коллегий были приведены отзывы авторитетных на флоте офицеров — контр-адмирала Сандерса и гвардии капитана Козинского. Оба офицера считали Чирикова лучшим воспитателем будущих командиров флота.

Эти отзывы и постановление Адмиралтейств-коллегий снова обратили внимание Петра I на талантливого моряка и сыграли немаловажную роль при обсуждении кандидатур офицеров, намечавшихся в Первую Камчатскую экспедицию. Отвечая Петру на его вопросы в связи с организацией исторического похода, Адмиралтейств-коллегия рекомендовала назначить Чирикова помощником начальника экспедиции.

Всей своей жизнью Алексей Ильич Чириков доказал, что Адмиралтейств-коллегия не ошиблась, направив его на тернистую дорогу моряка-исследователя. С 1725 года почти до самой смерти деятельность Чирикова была посвящена решению государственной проблемы отыскания и освоения морских путей у дальневосточных границ нашей страны.

Назначенный с одобрения Петра в Первую Камчатскую экспедицию вторым помощником капитана-командора Витуса Беринга (первым считался Шпанберг — человек в русском флоте случайный и ничем, кроме жестокого обращения с подчиненными, не выделявшийся), Чириков в самый решительный момент экспедиции проявил себя как истинный исследователь и верный долгу исполнительный морской офицер.

На долю моряков «Св. апостола Павла» выпали такие же трудности, как и на долю экипажа «Св. апостола Петра», которым командовал Беринг. Но Чириков не поколебался ни разу. В точности исполняя инструкцию Адмиралтейств-коллегий, он вел пакетбот на восток. И одержал победу.

Вполне закономерно, что уверенность Чирикова в правильности курса, отстаиваемого им на совещании и взятого после прекращения поисков флагманского корабля, гарантировала успех плавания пакетбота «Св. апостол Павел» сквозь те самые непогоды, которые принесли гибель Берингу.

Найденный в секретных архивах и впервые полностью опубликованный в 1941 году в сборнике документов «Экспедиция Беринга» подлинный рапорт Чирикова подтвердил первенство моряков пакетбота «Св. апостол Павел» в открытии северо-западных берегов Америки и объяснил, ючему Чирикову удалось достигнуть американского материка раньше Беринга на одиннадцать градусов севернее и провести возле материкового побережья не десять часов, как Беринг, а десять суток.

Дело было не в благоприятных обстоятельствах или в счастливом случае, на что обычно ссылались историографы, сопоставляя результаты Похода обоих кораблей.

Впервые о рапорте Чирикова упомянуто в «Морском Сборнике» № 5 за 1893 год.

Железная воля исследователя, сознание долга и превосходное знание нави-гации позволили А. И. Чирикову и его спутникам выполнить в самых тяжелых условиях все, что поручила морякам Адмиралтейств-коллегия «не без надежды в той экспедиции доброго плода».

Осмотрев побережье американского материка и пройдя вдоль него 400 километров к северу, Чириков был вынужден значительно раньше чем предполагал, повернуть корабль в обратный путь через океан. Произошло несчастье. Две группы моряков, отправленные Чириковым на берег (одна во главе со штурманом Дементьевым, вторая во главе с боцманом Савельевым), пропали без вести. Установить причину их исчезновения было невозможно, так как вместе с ними пропали обе шлюпки, а подойти вплотную к берегу корабль не мог. Исчезновение пятнадцати человек и потеря гребных судов сразу ухудшили положение экипажа.

У моряков не оказалось никаких средств для связи с берегом, хотя бы для того, чтобы пополнить запасы пресной воды. И все же Чириков вел пакетбот и составлял карту побережья американского материка до тех пор, пока позволяли обстоятельства. Он повернул пакетбот обратно к Петропавловской гавани только из-за недостатка воды и провизии, но повел корабль иным курсом, рассчитывая встретить на пути новые земли. И этот достойный истинного исследователя поступок вполне оправдал себя. Выбор нового курса для обратного перехода через океан дал возможность участникам экспедиции открыть ряд островов Алеутской гряды (Умнак, Адах, Агатту и Атту).

Тяжелейшие испытания выпали Чирикову и его спутникам на обратном пути, однако глубокие навигационные познания и уверенность в правильности курса позволили морякам «Св. апостола Павла» успешно завершить свое историческое плавание, причем оно закончилось на месяц быстрее, нежели поход «Св. апостола Петра» от Америки до Командорских островов, находящихся в трехстах милях к северо-востоку от Камчатки.

Вот выдержки из документа, подписанного Чириковым 7 декабря 1741 года:

«…Июля 15 числа, перешел от устья Авачинской губы к востоку расстоянием на румб остен-норден 2178 минут или миль италийских, а русских верст, которых заключается в градусе по сту по четыре версты с половиною — 3793, в северной широте в 55гр. 36мн. получили землю, которую признаваем без сомнения, что оная часть Америки… А как oоная земля простирается, явствуют по журналу пеленга и плавание наше в параллель оной, а наиявственное приобщенная при сем карта…

При окончании 26 числа июля дошли до ширины северной 58 градусов и 21 минута… Иво оном месте в начале 27 числа… понеже у нас при пакетботе не осталось ни одного малого судна и для надлежащего разведывания посылать на берег стало не на чем, также и получить в приба-I вок воды к пропитанию своему не на чем же. Того ради, согласно со *; мною, лейтенант Чихачев, штурман в ранге флота лейтенанта Плау-тин, штурман Иван Елагин положили… сего числа возвратиться…

…Августа 21 числа, усмотря, что долго стоят ветры нам против-чые, приказал я варить… два дня по одной каше, а токмо в третий день ее каши и для питья давать воду каждому человеку мерою, которою логли токмо жажду утолять… в дожливые дни служители собирали пекущую воду с парусов, которая вкусом от примешания с снастей смо-пы и горька… А понеже ветры противные весьма продолжались, тогда приказал я, дабы людям через день давать по одной каше…

А с 14 сентября принужден был приказать варить и давать людям в неделю токмо одну кашу… пришла на многих болезнь цынготная, и с великим трудом офицеры по должности своей управление, а рядовые работы исправляли, а некоторые уже совершенно слегли и наверх не выходили. .., а которые и ходили, то уже через силу должное им исправляли; и с 16 числа сего месяца по возврат наш в гавань умерло шесть человек… октября 6умер лейтенант Иван Чихачев: тако ж октября 8 штурман в ранге флотского лейтенанта Михаила Плаутин. А за болезнями своими вахт уже не содержали до кончины своей Чихачев за при, а Плаутин за две недели. В то же время и я весьма от цынги изнемог и уже по обычаю был приготовлен к смерти, а наверх не мог выходить сентября с 21 числа и по самый наш возврат в гавань… в управлении судном остался один штурман Иван Елагин, да и тот был весьма ж болен, но по крайней возможности преодолевал свою немощь, почти несходно был для управления наверху, которому от меня только вспоможения было, что, смотря счисления по журналу пути нашего, приказывал ему, какой иметь курс…

Октября 8 числа в 7 часу пополуночи увидели камчатскую землю, а 10 числа пополудни в 9 часу вошли в Авачинскую заливу и легли на якорь, причем уже имевшуюся пресную воду всю издержали, только остались две бочки, которую выгнали из морской воды через котлы огнем… 12 числа пришли в здешнюю святых апостол Петра и Павла гавань. А господин капитан-командор и по нижеписанное число, еще не возвратился…»

Эти выдержки, а тем более полный текст обстоятельного и содержательного рапорта, пролежавшего в течение двухсот лет под спудом в секретных архивах, дают ясное представление о том, какой ценой достался морякам пакетбота «Св. апостол Павел» успех их исторического похода.

Рапорт свидетельствует о многом, достойном восхищения: о правильном расчете и отличных навигационных познаниях самого Чирикова и подчиненных ему офицеров; о качествах настоящих исследователей, ко-торыми обладали моряки пакетбота — упорстве, терпении и дисциплине во имя долга; о мужественном преодолении экипажем неслыханных труд. ностей в течение ста двадцати восьми дней непрерывного плавания под парусами; о героической выдержке всех участников похода, исполнявших свои обязанности даже в условиях такого ужасного испытания, как постоянная, более полутора месяцев изо дня в день, жажда, с которой не может сравниться и голод. Все преодолел русский человек.

Не слепому случаю, а замечательным качествам русских людей был обязан Алексей Ильич Чириков своим успешным походом. Именно глубокой верой его в моряков «Св. апостола Павла» объясняется то, что он с одним лишь офицером-штурманом Елагиным и сорока семью служителями (матросами) вместо семидесяти, переждав зиму в Петропавловской гавани, отважился на второй поход через океан к берегам Америки. Измученный цингой и чахоткой, он в 1742 году снова повел свой пакетбот на восток и снова достиг Алеутской гряды (острова Атту).

Крайняя изнуренность экипажа вынудила Чирикова прервать повторное плавание и поиски Беринга. Взяв обратный курс, он повел пакетбот к Авачинской губе, прошел с юга на расстоянии видимости мимо Командорских островов, не предполагая, что на одном из них бедствуют моряки флагманского корабля, и вновь благополучно возвратился в Петропавловск-Камчатский.

Честь рапортовать о выполнении задач, возложенных на экспедицию, по праву досталась тому, от кого Адмиралтейств-коллегия ждала «доброго плода»: просвещенному мореплавателю, смелому новатору, самоотверженно выполнившему до конца свой долг исследователя.

Таким справедливо прослыл капитан-командор Алексей Ильич Чириков среди современников, таким вошел он в историю нашей страны.

Чириков пережил Беринга на восемь лет. Цынга, которой заболел он на обратном пути из Америки в Петропавловск-Камчатский, пагубно отразилась на его здоровье. Поэтому Чириков послал на имя императрицы Елизаветы еще из Енисейска (где некоторое время жил после окончания работ экспедиции) ходатайство об увольнении в отставку по болезни или о переводе в Петербург «к делам таким, которые бы он по слабости здоровья своего несть мог».

Содержащее эти строки, официально пересказывающее их постановление Адмиралтейств-коллегий, найденное истори ком В. Верхом среди бумаг адмирала Нагаева, школьного товарища Чирикова, документально подтверждает тот факт, что ходатайство мореплавателя было удовлетворено и он был вызван в Петербург. В постановлении, адресованном Нагаеву, было сказано: «…И сего апреля 18 дня /1746 года)… Адмиралтейств-коллегия определила: означенному Чирикову, доколе флот капитанами укомплектуется, быть здесь и определить его в присутствие в Академическую Экспедицию к смотрению над школами на месте вашем; для того вам с ним, Чириковым, учинить смену… а о том же к капитану Чирикову, и для ведома в Кронштадт указы посланы, и в Экспедицию Академии и школ сообщено…»

Назначенный вместо Нагаева начальником всех учебных заведений флота, произведенный в капитан-командоры, Чириков, однако, недолго пробыл в Петербурге. Здоровье мореплавателя продолжало ухудшаться.

Для него был не годен климат прибалтийских мест. Пытаясь спасти измученного многолетними лишениями капитан-командора, Адмиралтейств-коллегия перевела его в Москву на должность уполномоченного по делам флота. К сожалению, перемена климата уже не могла помочь иному, и в 1748 году «на страстной неделе» он скончался «по крайней .абости здоровья своего, расстроенного чахоткою и цинготною болезнью», как сказано было в статье, посвященной Чирикову в «Ежемесячных сочинениях», выходивших тогда в Петербурге.

Именем Чирикова назван ряд мест в северной части Тихого океана, мыс Чирикова у входа в Тауйскую губу на Охотском море, остров Чирикова в заливе Аляска, мыс Чирикова на острове Атту в Алеутской гряде и другие. Эти названия, сохранившиеся до наших дней, подтверждают сказанное о Чирикове участником экспедиции историографом Миллером: «Память его у всех… в забвение не придет».